Довольная улыбка так и осталась на его лице, и Оганнон Рейц, какашка фортуны, незаметно умер.
По крайней мере один король действительно оплакивал его смерть.
Кружка смотрел вокруг невидящими глазами. Филдс положил руку ему на плечо:
— Эй, дружище!
Усталое лицо трактирщика ничего не выражало.
— Все разрушено. Ничего не осталось. — Он сглотнул. — Как только подсохнет, все это будет сожжено…
— Если ты хочешь, я уговорю кентавров. Они поймут…
— Нет, — твердо ответил Кружка. — Я не хочу усугублять их горе. Это наш долг перед Несиосом. Здесь он умер, здесь и будет погребальный костер. Все развеется с дымом. — Лицо его передернулось. — Я слишком стар. Господи, я ведь поклялся, что никогда больше не позволю лишить себя дома…
— Ты можешь построить его заново. — Все удивленно посмотрели на Филдса, который решительно продолжал: — Конечно, не один. Мы и не позволили бы тебе взвалить такое на себя. — Он обвел рукой собравшихся, даже не потрудившись спросить, согласны ли они. — Мы все поможем. Ты только говори, чего ты хочешь.
— В университете Сан-Франциско скоро каникулы, — сказал Руди. — Я собирался домой, но что за черт, можно остаться и на Перекрестке.
— Мы оба останемся, — застенчиво кивнула Бемби.
— Мы все тоже… — начал Дэйв. — Нет, — решительно ответил ему Брандал. — Ваша практика здесь закончилась. Вы вернетесь домой навсегда. Я закрою дорогу в ваш мир и оставлю себе Книгу Странных Путей.
Студенты ошеломленно переглянулись. Теперь, когда им открылся мир, где, возможно, было лекарство от стольких болезней…
— Ваше величество, — неуверенно начал Конфетка, — вы даже не представляете, как много значит для нас Перекресток.
— Если это так, вы должны одобрить мое решение. Я спасаю Перекресток от вас.
— Мой господин, — почтительно сказал грифон, — мне хотелось бы надеяться, что ты передумаешь. — Он придвинулся к Лори, которая положила руку ему на спину. — Если они и породили опасность, они же и спасли нас от нее. И если они причинили нам зло, то и мы причинили им зло тоже. — Он холодно взглянул на Диди. — Мы еще можем рассчитаться с виновными.
Трулав нервно засуетился. Диди пожала плечами.
— Я знаю, кто мог бы помочь Кружке восстановить гостиницу, — сказала Бидж.
Кружка, Брандал и Филдс повернулись к ней.
— Этот человек сорок лет содержал ресторан. И он никому не расскажет про Перекресток — он теперь вообще почти ни с кем не разговаривает. Он старый и больной, но, я думаю, его здоровье пойдет здесь на поправку. И он сумеет готовить на открытом огне — пока гостиница не будет отстроена. А потом он мог бы помочь Кружке управляться с хозяйством, и он знает много разных рецептов. Филдс явно заинтересовался:
— Каких рецептов?
— В основном греческой кухни.
— Греческой кухни! — с вожделением повторил Филдс.
— Хрис. Отец Стана, — неожиданно сказала миссис Собелл. — Что за прекрасная мысль!
— Кто? — спросил Трулав, озираясь. — Кто такой Стан?
На него никто не обратил внимания.
— Он не сможет делать тяжелую работу, — быстро добавила Бидж, — и он говорит в основном по-гречески. Может быть, Мелина сможет переводить. — Бидж закончила с подчеркнутым сожалением: — Конечно, он старик…
— Возраст не препятствие, — почти с прежней энергией ответил Кружка. — Если король разрешит, я согласен.
Брандал заколебался, потом спросил Мелину:
— Ты сумеешь привести его сюда?
— Конечно. — Она со слезами на глазах оглядела руины гостиницы. — Ради этого я что угодно сделаю. — Она порывисто обняла Кружку.
Брандал тоже посмотрел на покрытый илом и грязью холм.
— Хорошо, — наконец решил он. — Я согласен. Только постарайся, чтобы он не запомнил дорогу.
— Это, — сказала Бидж, — сейчас не составит проблемы.
Последовало короткое молчание.
— Ну что ж, все решено. — Брандал повернулся к Кружке. — Теперь дай мне их экземпляр Книги Странных Путей…
— Нет, — решительно покачала головой миссис Собелл — типичная учительница, поправляющая ученика. — Вы не можете, знаете ли, оставить ее себе.
Брандал взволнованно ответил:
— Но ведь она — ключ к целому миру! Она возразила столь же взволнованно:
— Но книга-то библиотечная!
— Мой господин, — вмешался грифон, — не думаю, что тебе удастся победить в этом споре. Брандал вздохнул:
— Ты напоминаешь мне, что спорить не следует. — Он с просительной интонацией обратился к Филдсу: — И все-таки все беды, выпадавшие на долю Перекрестка, приходили к нам извне.
— Отчаявшиеся путешествуют даже по небезопасным дорогам, — мягко ответил ему Филдс. — Книга всегда помогала им. — Он склонил голову. — Тебе решать.
Брандал повернулся к миссис Собелл:
— Возьмешь ли ты на себя личную ответственность за Книгу, чтобы она больше не попадала не в те руки?
Миссис Собелл выпрямилась во весь свой крошечный рост:
— Это было бы нарушением принципов библиотеки — книги должны быть доступны всем.
— Если бы Книгой пользовались только люди с принципами, не было бы нужды просить тебя об этом, — с горечью возразил Брандал.
— Вы же понимаете, какая надежда появилась бы для страдающих болезнью Альцгеймера и… — начал Конфетка.
Она резким жестом прервала его:
— Конечно, я знаю, как нуждаемся мы в Перекрестке, молодой человек. Хорошо, лорд Брандал. Я буду контролировать использование Книги. И буду запирать ее на время своего отсутствия. На ближайшее время. — Она подчеркнула последние слова.
Брандал кивнул:
— И я прикажу закрыть все дороги в ваш мир, оставив только тропы. На ближайшее время.
Конфетка, студенты и миссис Собелл были огорчены утратой, но смирились.
— Теперь нам остается, — сказал Брандал, — решить одну маленькую проблему. — Он повернулся к Диди, которую охраняли Руди и Бемби, и Трулаву.
Диди ответила ему равнодушным взглядом, без вызова, но и без раскаяния, как будто жизнь и смерть, добро и зло не имели для нее особой разницы.
Грифон тоже посмотрел на нее:
— Я не вижу тут особой проблемы за исключением эстетической стороны дела.
— Давайте мы заберем ее с собой, — предложил Конфетка.
— Это нонсенс, — ответил грифон.
— Она на моей — и доктора Трулава — ответственности.
Трулав нервно оглядел собравшихся:
— То есть в определенном смысле я за нее отвечаю, как за студентку ветеринарного колледжа, в котором я преподаю. Однако то, что она сделала… Я не могу нести ответственность за действия, совершенные не по моему прямому указанию…
Бидж почувствовала отвращение.
Грифон прервал Трулава:
— Вы хотите сказать, что передаете ее в мои руки, доктор?
